В реестр отечественного ПО хотят включить зарубежный софт

Минцифры намерено включать в реестр отечественного ПО иностранный софт, который был доработан российскими программистами. При этом подтверждать масштабы изменений не придется.

«Интересный» проект

Представители Минцифры подготовили проект поправок в постановление правительства в области импортозамещения ПО. В документе сказано: если за основу взяли зарубежное ПО и провели его «существенную доработку», то такие продукты можно вносить в реестр отечественного ПО.

Но определения «существенной доработки» в проекте нет. Таким образом, если компания использует зарубежное ПО с открытым исходным кодом — от ядра Linux до полноценных текстовых и графических редакторов, игровых движков, библиотек и др., — то, согласно новым правилам, она сможет включить свои продукты в реестр и участвовать в госзакупках. Достаточно просто изменить интерфейс продукта или добавить несколько функций. Глава Минцифры Максут Шадаев, комментируя проект, также не смог четко разграничить российское и иностранное ПО.

Преференции для избранных

Сейчас в реестр включают ПО, которое соответствует ряду требований. Но все они сводятся к тому, что правами на продукт должна обладать российская компания, отметил представитель юридической фирмы «Рустам Курмаев и партнеры» Ярослав Шицле.

Софт из реестра отечественного ПО имеет преференции в госзакупках. Теперь изначально российские программные продукты могут их лишиться.

Второй важный момент: компании, продукты которых есть в реестре, могут рассчитывать на налоговый маневр. Для них налог на прибыль снижается с 20% до 3%, страховые взносы — с 14% до 7,6%.

Новые русские

В РФ уже накопилась практика включения заимствованного ПО в реестр. Например, в в списке значатся AltLinux («Базальт СПО») и Astra Linux на ядре Linux, а также AlterOffice, похожий на LibreOffice, и «Р7 Офис» — ответвление OnlyOffice.

AlterOffice в 2019 году из реестра исключили – признали заимствованным. Но осенью 2020 года продукт снова попал в список. Раньше в AlterOffice был уникальным лишь на 12%, теперь — на 36%.

Если из закона исчезнет требование о подтверждении уникальности, то клонов в реестре станет гораздо больше. С другой стороны, экспертиза степени модификации — достаточно наукоемкая и не всегда результативная процедура. Чтобы её провести, экспертам нужен будет исходный код модифицированного продукта. Но он может составлять коммерческую тайну, заявил Ярослав Шицле.

Глава юридической фирмы «Интернет и право» Антон Серго добавил: согласно ГК РФ, производной программой является ПО с любой модификацией. Поэтому в реестре есть много иностранных продуктов с открытой лицензией, у которых, например, меню перевели на русский язык.

Рынок против

Российские разработчики не раз предлагали министерству включить в закон обязательное требование о подтверждении оригинальности продукта. Президент ассоциации «Руссофт» Валентин Макаров пояснил, что эта норма была нужна, чтобы защитить продукты, в которые вложены значительные ресурсы и компетенции российских компаний.

Сначала этот пункт внесли в проект, но в финальной версии его убрали. Таким образом, для фиктивных разработчиков не создают никаких заградительных условий. В результате компании, которые просто перепродают ПО, оказываются не в состоянии поддерживать слегка модифицированный софт и губят реальный рынок отечественного ПО.

Кроме того, в ранних редакциях документа был пункт о квоте для представителей ассоциаций разработчиков из РФ на участие в экспертном совете по ПО. Убрали из проекта и требование о том, что каждый продукт из сборников софта нужно вносить в реестр по отдельности. Это также открывает пути для иностранного ПО и лишает поддержки отечественные компании, которые действительно вкладывают средства в разработку.